Category: Saved Web Pages – Audio Posts

Alexey Navalny’s February death in a remote Arctic prison camp likely wasn’t directly ordered by Vladimir Putin, despite Navalny’s outspoken criticism of the Russian president, The Wall Street Journal reported Friday.

Despite the suspicious circumstances of the opposition leader’s death, the outlet reported Putin may not have intended Navalny to be killed when he was.

The Journal, citing “people familiar with the matter,” reported that several US intelligence agencies, including the CIA, the Office of the Director of National Intelligence, and the State Department’s intelligence unit, share this opinion.

None of the intelligence agencies cited by the Journal or the Pentagon have responded to requests for comment from Business Insider.

While the Journal reported US intelligence sources believe the timing of Navalny’s death — which occurred as his staffers claimed he was on the brink of being freed — wasn’t specifically intended by Putin, the outlet noted the Russian president is not entirely absolved of responsibility for Navalny’s death on the world stage, with analysts in Poland and some European intelligence agencies remaining skeptical of suggestions that Putin wasn’t involved, while Navalny’s allies remain insistent that the Kremlin orchestrated it.

Leonid Volkov, a Navalny ally, told the Journal, “The idea of Putin being not informed and not approving killing Navalny is ridiculous.”

Allegations of graft funding a lifestyle way beyond his means made against 48-year-old Ivanov by the late opposition politician Alexei Navalny’s anti-corruption foundation had been in the public domain for more than a year with no apparent fallout.

Yet this week state TV suddenly showed Russians a perplexed-looking Ivanov – who denies wrongdoing – dressed in full military uniform, standing in a clear plastic courtroom cage of the type that so many Kremlin foes have occupied before him.

His arrest, say Russian political analysts including some former insiders, shows how the war is shaping infighting between the “clans” that jostle for wealth and influence in Russia’s sharp-elbowed political system.

The clans – alliances of like-minded officials or business people – centre around the military, the intelligence and law enforcement agencies, the military-industrial complex and also include a group of people from President Vladimir Putin’s native St Petersburg who have known him personally for many years.

“Someone in the elite didn’t like the fact that Shoigu had grown stronger,” Tatiana Stanovaya, a senior fellow at the Carnegie Russia Eurasia Center, told Reuters.

“This doesn’t comes from Putin, but from people who are close to Putin who think that Shoigu has overplayed his hand. It’s simply a battle against someone and a ministry that has got too powerful and an attempt to balance the situation.”

Abbas Gallyamov, a former Kremlin speechwriter who is now designated as a “foreign agent” by the authorities, said he too saw the arrest as an attack on Shoigu that would weaken him.

“Ivanov is one of the closest people to Shoigu. His arrest on the eve of the appointment of a new government suggests that the current minister’s chances of staying in his chair are sharply declining,” he said.

Ivanov was arrested as a result of an investigation by the counterintelligence arm of the FSB security service, according to Russian state media.

Ivanov was in charge of lucrative army construction and procurement contracts and is accused of taking huge bribes in the form of services worth, according to Russian media reports, at least 1 billion roubles ($10.8 million) in return for handing out defence ministry contracts to certain companies.

While few are willing to bet Shoigu will lose his job because of the scandal, given his loyalty to Putin, Ivanov’s arrest is seen as a reversal for his boss, who’s influence and access to the Kremlin chief has been elevated by his key role in the Ukraine war.

The Moscow Times cited a senior government official as calling the arrest a serious blow to Shoigu’s camp and cited a source close to the defence ministry as saying that the arrest was more about politics and “Sergei Shoigu’s weakening position” than about Ivanov.

Shoigu had since managed to win back Putin’s trust, but the arrest of his deputy is a renewed setback.

“It indirectly damages Shoigu. Questions arise. How is it that a person who was close to him and who he brought on managed to steal so much under Shoigu’s own nose?” said Carnegie’s Stanovaya.

Sergei Markov, a former Kremlin adviser, has forecast that Shoigu, in post since 2012, will keep his job regardless.

“Everyone is wondering – could this be a signal to Shoigu that he will not be in the next government after 7 May?” Markov wrote on his official blog.

“Calm down. He will be. Shoigu has created a new army since the disastrous year of 2022 which repelled the offensive of the Ukrainian army in 2023. And in 2024, the army is already advancing.”

There is much about the background to Ivanov’s arrest that remains unknown. Multiple theories are circulating in Moscow about whether the bribery accusation is the whole story, with unconfirmed media reports that he may also be accused of state treason, something his lawyer has denied.

Some have suggested that it was perhaps his love of a Western lifestyle at a time when Putin says Russia is engaged in an existential struggle with the West that may have been his downfall.

Others believe his family’s fondness for luxury European holidays, yacht rentals, Rolls-Royce cars and opulent parties was fine before the war but was now seen as “feasting at a time of plague”, a Russian literary reference.

Shoigu has remained silent on the scandal, inspecting a space launch facility this week as if nothing had happened.

The Kremlin has told journalists to rely solely on official sources and has said that the often vast construction projects which Ivanov oversaw – such as the reconstruction of the Ukrainian port city of Mariupol – will not be affected.
($1 = 92.2705 roubles)

Sign up here.

Our Standards: The Thomson Reuters Trust Principles., opens new tab

• News
• Long reads
• Opinion
• Analysis
• About
• Contact

Become a friend

• Начались слушания по делу об истязаниях заключенных в саратовской больнице.
• Житель Рязани требует наказать военных, которые приняли его за диверсанта и избили.
• В России появился Центр для проверки художественных произведений на благонадежность.

СУДЬЯМ ПОКАЖУТ ПЫТКИ

Дело о пытках в саратовской областной туберкулезной больнице, подведомственной ФСИН, дошло до суда. Причем дело рассмотрит не Саратовский, а Московский областной суд, – этого требовал прокурор, ссылаясь на обширные связи обвиняемых в своем регионе. О жестоких избиениях и изнасилованиях заключенных в больнице стало известно осенью 2021 года, когда правозащитный проект Gulagu.net опубликовал большой видеоархив с многочисленными свидетельствами пыток.

Теперь на скамье подсудимых восемь человек, среди них как сотрудники ФСИН, так и заключенные, выполнявшие их указания. Тем временем суд в Новосибирске вернул в прокуратуру похожее дело – о пытках заключенных в Иркутском СИЗО №1.

С нами основатель проекта Gulagu.net Владимир Осечкин.

Приговор по делу о жестоком изнасиловании, жестоких пытках и издевательствах над Кежиком Ондаром вернули в прокуратуру. Не означает ли это, что его хотят замять, а виновные не понесут реальной ответственности?

Владимир Осечкин: Отменен только приговор в отношении сотрудников СИЗО-1 ГУФСИН по Иркутской области – начальника оперативного отдела Максима Вольфа и его подчиненных, которые принимали участие в организации пыток. Осудили их, к сожалению, лишь за превышение должностных полномочий с применением насилия и повлекших тяжкие последствия. Иркутским садистам, в отличие от саратовского кейса, не предъявлено обвинение в организации системы изнасилований. И прокуратура, и местные Следственный комитет и ФСБ решили скрыть от правосудия то, что именно спецслужбы рулили системой изнасилований и пыток в Иркутском СИЗО-1. В целом спецслужбы все последние годы стараются максимально замять скандал, связанный с пыточными конвейерами, опасаясь разоблачения. Адвокат Кежика Ондара обжаловал приговор и заявлял, что это неправильная квалификация, потому что все представлено так, будто бы они лишь Кежика Ондара случайно, по ошибке перевели в камеру, где он не должен был содержаться. В материалах обвинения в отношении садистов нет ничего о том, что они создавали “пресс-хаты”, использовали систему изнасилований и пыток в качестве одного из методов внутрикамерной оперативной разработки. Таким образом, наказание является слишком мягким: четыре и пять лет лишения свободы в колонии общего режима. Именно поэтому, насколько я понимаю, в вышестоящей инстанции этот приговор был отменен и направлен прокурору для устранения нарушений, по сути дела, для перепредъявления обвинения и необходимой квалификации деяний виновных.

Слить это дело у них уже не получится, потому что Кежик Ондар получил очень серьезные повреждения, которые повлекли тяжкий вред. Его уже несколько раз оперировали, чтобы хотя бы частично восстановить функции организма, связанные с работой кишечника и желудка.

Марьяна Торочешникова: У него в прямой кишке взорвался кипятильник. Можно представить, какие это дичайшие муки и какое извращение со стороны применявших такую пытку.

Владимир Осечкин: Параллельно мы в мае ждем решения апелляционной инстанции, потому что тех, кто непосредственно внутри этих двух “пресс-хат” бил, пытал и насиловал Кежика Ондара и целый ряд других заключенных, приговорили к длительным срокам лишения свободы. Это были уже осужденные внутрикамерные агенты, и им добавили по семь, восемь, девять лет к их срокам лишения свободы.

Некоторые из них пытались давать показания о том, что они действовали по приказу оперативников и руководства следственного изолятора. Но с учетом того, что Иркутский регион – это пыточный регион, а правозащитников ФСБ либо людей запугала, либо взяла под контроль, либо выдавила из региона, они смогли замять это дело. И когда проводились очные ставки, те “капо”, садисты, которые изначально пытались давать показания и изобличать и Максима Вольфа, и Антона Самару, и Игоря Макеева, руководство СИЗО в организации этих “пресс-хат”, потом в ходе очных ставок отказывались от этих показаний, так как на них оказывалось давление.

Марьяна Торочешникова: Все дела в так называемом “иркутском пакете” связаны изначально с протестами заключенных в одной из колоний Ангарска, который был жесточайшим образом подавлен, а заключенных, на которых хотели повесить эту вину, распределелили по нескольким СИЗО. От них требовали, чтобы они либо признались в том, что сами организовали этот бунт, либо кого-то оговорили. Но дело Кежика было наиболее выдающимся просто в силу тех травм и увечий, которые он получил: их было невозможно скрыть.

Когда все это случилось, об этом написали какие-то независимые издания, а федеральная пресса не особенно подхватила эту историю. И вот спустя некоторое время, когда уже в Иркутске вовсю начали расследовать дело, появились видеосвидетельства Сергея Савельева, которые осень 2021 года публиковала команда Gulagu.net. И наконец, уже в 2024 году, дело об этих пытках, всколыхнувшее буквально всю страну, дошло до суда. Почему для этого потребовалось так много времени?

Владимир Осечкин: Само расследование де-факто кастрировано. Те генералы, которые систематически отдавали приказы бить, пытать и насиловать, продолжают занимать высокие посты, имеют власть над пострадавшими в результате пыток и над личным составом, который, конечно же, не готов давать показания против своих начальников. Властная вертикаль в России – спецслужбы и следствие – выгораживает и генералов ФСИН, и полковников ФСБ, которые курировали пыточные конвейеры и в Саратове, и в Иркутске.

Марьяна Торочешникова: В откуда вдруг такая тяга к сексуализированному насилию?

Владимир Осечкин: Внутри тюремной системы действует “гулаговская” иерархия так называемых “понятий”, где в самом низу находятся люди, которых лишают права называться людьми, быть мужчинами, переводят в касту “опущенных”, униженных, так называемых “петухов”. По сути дела, называют людей животными, у которых нет никаких прав, но зато есть обязанности выполнять самую грязную, неоплачиваемую работу: убирать туалеты, чистить канализацию, что считается неприемлемым для основной массы заключенных.

Владимир Осечкин

Если заключенный действует против воли оперативников ФСИН и ФСБ, отказывается сотрудничать, давать показания, не хочет быть внутрикамерным “стукачом” и агентом, кого-то бить и пытать, его этапируют в одну из российских пыточных. Практически в каждом федеральном округе была своя пыточная. Как правило, пыточные оформлялись и создавались ФСБ и Оперативным управлением ФСИН на базе тюремных больниц, потому что там проще всего легализовывать и оформлять смерть человека в результате пыток.

Соответственно, если оперативникам нужно было опустить человека, перевести в касту униженных, его по ложным мотивам – якобы подозрение на туберкулез – отправляли в одну из пыточных, где с ним проводилось так называемое “спецмероприятие”, то есть пытка, связанная с изнасилованием. Все это фиксировалось на видеорегистратор либо на мобильный телефон, и дальше уже оперативники либо ставили человека перед фактом, чтобы он становился внутрикамерным агентом, либо, если они понимали, что это принципиальный человек, который никогда в жизни на это не согласится, распространяли это видео среди заключенных, чтобы его дискредитировать.

Марьяна Торочешникова: Благодаря публикации архива Савельева был огромный скандал. Эту историю обсуждали на всех федеральных каналах, даже в Думе начались шевеления, приняли поправки к УК РФ для ужесточения наказания за пытки. Сейчас дело пришло в Московский областной суд. Вы боитесь, что этот процесс кастрируют, не всех виновных привлекут к ответственности?

Владимир Осечкин: После публикации этого архива мы через Андрея Бабушкина передали информацию новому руководству ФСИН РФ. Пришел первый заместитель директора ФСИН Анатолий Якунин, который не был связан по рукам и ногам с организаторами этого пыточного конвейера. Увидев эти кадры, Якунин долго не мог прийти в себя и дал поручение найти и разоблачить тех, кто организовывал отправку здоровых заключенных из разных регионов в ОТБ-1 УФСИН по Саратовской области.

Но буквально в считанные месяцы после этого Путин отправил Анатолия Якунина в отставку. Его отставку организовало Управление “М” ФСБ РФ, которое стоит за кадром и курирует пыточную систему в России. И дальше дело начали заминать, с тем чтобы расследование не вышло выше уровня начальника Саратовской больницы. Некоторые из “капо”-садистов начали давать показания о том, что к этому причастны высокопоставленные сотрудники УФСИН России по Саратовской области, в том числе замначальника Отдела собственной безопасности Юрий Вдовин. Были показания и на начальника Отдела “М” УФСБ по Саратовской области.

Марьяна Торочешникова: То есть круг подозреваемых был намного шире, чем те восемь человек, которые сейчас оказались на скамье подсудимых.

Владимир Осечкин: Да. Мы ждали задержания и ареста целого ряда руководящих сотрудников. Но потом дело начали заминать, тех людей, которые пытались разобраться, стали задвигать, отправлять в отставку или переводить на другие должности. А Управление “М” ФСБ РФ забрало под себя оперативное сопровождение и расследование. И дальше уже они совместно со следователем определили, что будут предъявлять обвинения начальнику Саратовской ОТБ-1 Павлу Гаценко, его “правой руке”, подполковнику внутренней службы Сергею Мальцеву и “капо”-садистам.

Но в качестве раскрытых эпизодов они взяли только то, на что указывал архив Савельева, то есть им вменяются деяния лишь 2019-2020 годов. Хотя еще в 2013 году я на вашем канале рассказывал о пытках и убийствах заключенных в Саратовской ОТБ-1 и в саратовских лагерях, а сотрудник ОТБ-1 Дмитрий Шадрин в Госдуме под стенограмму на нашей рабочей группе по защите прав заключенных давал показания о том, что Павел Гаценко – садист и применяет жестокие методы, а убийства заключенных скрываются.

ПОЙМАЛИ НЕ ТОГО

Житель Рязани добивается справедливости после того, как пережил жестокие пытки. Руслана Хамматова похитили, избили и пытали российские военные, пытаясь получить от него признание в диверсионной деятельности. Рязанцу повезло – остался жив. И не испугался рассказать о своих злоключениях журналистам, которые распространили его историю. Это далеко не первый случай, который показывает: жертвами российской агрессии в Украине становятся в том числе и, казалось бы, далекие от войны люди.

ЦЕНЗУРЫ КАК БЫ НЕТ

Похоже, в России появился аналог Главлита. Недавно возникший Экспертный центр для оценки печатных и электронных книжных изданий – учреждение, созданное на общественных началах для проверки художественных произведений на соответствие действующему законодательству. В Российском книжном союзе говорят, что эксперты не собираются ничего запрещать, их заключение будет носить рекомендательный характер, а окончательное решение о судьбе “неправильных” книг должны принимать издатели. И вот уже “по рекомендациям совета” издательства прекратили продажи книг Владимира Сорокина, Майкла Каннингема и Джеймса Болдуина.

На видеосвязи с нами – литературный критик, основатель издательства Vidim Books Александр Гаврилов. Так что, можно уже говорить, что в России официально возродилась цензура, несмотря на прямой конституционный запрет?

Александр Гаврилов: Прежде всего, давайте попробуем понять, каковы правовые основания деятельности этих органов, существует ли какое-нибудь судебное решение по книге Каннингема или по “Комнате Джованни” Болдуина.

Марьяна Торочешникова: Нет, конечно. Только рекомендации.

Александр Гаврилов: Нет, это никакая не рекомендация, это требование прокуратуры к издательству, и издательство по собственной как будто бы инициативе принимает решение о том, чтобы снять эти книги с продажи. Это означает, что механизм принятия таких решений полностью неправовой! Это прямое давление на издателей и книготорговцев, не решение в рамках какого-нибудь правоприменения, а просто старое доброе “телефонное право”.

При этом возникает эта удивительная институция, у которой точно так же нет никакого правового статуса. Заметим, что в его составе нет ни одного эксперта, но есть представители разного рода контролирующих организаций и православной церкви, которая превратилась в извращенный вариант Комитета по делам религий, который тоже имел прямое влияние на издательскую политику в СССР. И это якобы экспертный орган при общественной организации – при Книжном союзе, а это такая лоббистская организация, позволяющая издательской отрасли налаживать взаимодействие и диалог с государством.

Но если в тот момент, когда был создан Книжный союз, это был диалог (книжная индустрия сообщает государству, как они вместе могли бы решать проблемы образования, просвещения, доступа к информации), то сегодня функция его прямо противоположная. Государство впихивает свою раскаленную кочергу в окошко этого Книжного союза для того, чтобы он уже сам разобрался с издателями и сам их в неформальном режиме прижучил. Вот что наиболее значительно в этом кейсе: создаются не правовые институты, а невнятные институции, которые должны душить свободу.

Марьяна Торочешникова: При этом критерии тоже непонятны. Они говорят, что эксперты ищут нарушения законодательства, но непонятно, какого. Такое ощущение, что это просто вкусовщина.

Александр Гаврилов: В случае Каннингема и Болдуина совершенно понятно – это продолжение и развитие гомофобных законов, принятых Россией.

Александр Гаврилов

Марьяна Торочешникова: А Сорокин?

Александр Гаврилов: В его книге есть боевые бригады гомосексуалистов, которые взаимодействуют друг с другом. Это чудовищная, злобная сатира, показывающая только ту меру деградации, в которую способно впасть общество, не контролирующее дегенеративные процессы. Понятно, что там нет никакой пропаганды. Но в книгах Сорокина последнего времени есть прямые указания на то, что до того уровня абсурда и ядерного разложения, которое приведено в этих книгах, довело именно правление Владимира Путина. Как эта ситуация неправовая, точно так же и реакция на нее со стороны индустрии будет не в рамках правовой. Если тебя в чем-то обвинили, ты можешь судиться, подать апелляцию. Но если на тебя просто давит прокуратура, а дальше придут пожарные, сантехники, полярники и другие друзья текущей власти, понятно, что ты никак не можешь от них отбояриться. Это прямое силовое давление, по факту – государственный рэкет. Понятно, что издательства в ответ будут осуществлять самоцензуру: очевидно, это уже происходит.

Марьяна Торочешникова: А также и маркетплейсы, и книжные магазины.

Александр Гаврилов: Государственная власть пытается вернуть ситуацию к позднесоветской. Очевидно, что и во всем остальном будет воспроизводиться эта советская ситуация. Уже налажен самиздат, пиратские электронные библиотеки.

Марьяна Торочешникова: В конце концов, есть же интернет.

Александр Гаврилов: И мы видим, как быстро возникают “тамиздатские” инициативы, связанные и с политической литературой, и с публицистикой, уже и с художественной литературой. Мы с коллегами построили издательство Vidim Books для того, чтобы эти голоса могли быть услышаны. Думаю, дальнейшая ситуация будет двигаться в сторону контроля над проникновением книг из-за пределов РФ, которое сегодня еще пока более-менее возможно.

Марьяна Торочешникова: В начале января ВЦИОМ опубликовал результаты опроса о том, что думают россияне о цензуре в СМИ. 63% россиян сказали, что они поддерживают цензуру, что она необходима. Категорически против выступили 30%.

Александр Гаврилов: Вот это важно. И вам, и мне новость о введении цензуры кажется возмутительной. И мы точно знаем, что она антикультурная, потому что у цензуры нет дополнительного культурного смысла, она не порождает никакой пользы. В то же время довольно давно в медиадискуссиях, в сетевых дискуссиях мы видим страстное желание возвращения цензуры. Мы жили в позднем СССР и знать не знали о том, что есть не то что трансгендеры, а вообще какие-нибудь гендеры. В Советском Союзе “не было секса”, “не было национальной напряженности”. СССР был всегда за мир, особенно в Афганистане и в других местах оказания “братской интернациональной помощи”. В этом смысле граждане РФ в огромном большинстве желают, чтобы медиаповестка их не касалась.

Путинский режим давно пытается деполитизировать население, то есть не просто заставить людей меньше думать о политике, а вывести их из любого политического действия. И в этом смысле чтение книг – тоже политическое действие. Вот вплоть до такого пытается отжать население путинский режим, и население этому скорее радо, чем сильно сопротивляется.

Вот это разделение 60 поддерживающих, 30 протестующих и еще 10% людей, которым все глубоко по барабану, кажется мне очень правдоподобным. Надо только иметь в виду, что как только государственная пропаганда умолкнет, среди этих 60% людей вычленятся две группы: те же 30% (или 20%) радикалов, которые будут продолжать призывать к введению цензуры, и 40% от общей выборки, которые повторят то же, что им говорят из телевидения. Это не люди, готовые идти в бой за то, чтобы Сорокина не продавали в магазинах. Это люди, которым все равно, и они готовы повторять все, что услышат из государственных СМИ.

Марьяна Торочешникова: Вы видите какой-то способ решить проблему правовым путем?

Александр Гаврилов: Поскольку все эти претензии, цензурные изъятия и воздействия на рынок находятся вне правового поля, никакая правовая защита невозможна. Это же известно с тех пор, когда еще Госнаркоконтроль (известный как “Госкомдурь”) вполне результативно разрушал издательство “Ультра.Культура”, которое создавал Илья Кормильцев. Илья довольно активно пытался сопротивляться наступлению цензуры. И все государственные чиновники с совершенно протокольными физиономиями отвечали: “Нет, что вы, цензура – это предварительный контроль за содержанием книг. А если книжка уже вышла и при помощи силового давления разного типа ее вытеснили из магазинов и потребовали уничтожить, – это не цензура, а контроль за деятельностью в области культуры”.

И любое издательство, которому сейчас запрещают распространять ту или иную книгу, не может подать в суд и потребовать исполнения конституционных прав. Ему на полном серьезе со стеклянными глазами и оловянными рожами сообщат, что никакой цензуры нет.

Говорят, что Евгений Викторович редко ошибался в оценке людей.

Евгений Пригожин неоднократно высказывался о Тимуре Иванове – заместителе Сергея Шойгу. И его оценка была, мягко сказать, не лестной. А ведь, как считают многие, основатель «Вагнера» редко ошибался в людях.

Как вспоминают авторы канала «Взгляд с востока», заместителя министра обороны Тимура Иванова «он открыто называл жуликом». И время подтвердило его правоту:

«Фигура главного армейского строителя давно привлекала внимание общественности. Никто не мог понять, за какие заслуги он рос в должностях со скоростью, которой позавидует даже бамбук. Не имея собственного бизнеса (по крайней мере легально), обладал огромными богатствами. Любил роскошный образ жизни и ни в чем себе не отказывал. Ну, а про жену и приемных детей с гражданством враждебных стран и говорить не приходится». (О тайнах личной жизни Светланы Захаровой – жены Тимура Иванова, читайте тут).

Евгений Пригожин.

Евгений Пригожин говорил, что Тимур Иванов, сидя на высоком посту, не стесняясь занимался открытым рейдерством и даже рэкетом, требуя  у предпринимателей передачи ему доходных направлений в бизнесе.

Основатель ЧВК неоднократно жестко критиковал Тимура Иванова в присутствии Владимира Путина и называл замминистра «казнокрадом». С момента назначения Иванова заместителем Шойгу, у него возник конфликт с Пригожиным, который так и не был решен.

Канал «Condottiero» отмечает, что еще в 2016 году, конфликт Пригожина с Минобороны инициировал как раз Тимур Иванов. После этого он начал развиваться в динамике. Причем Иванов, якобы, не раз организовывал уголовные дела в отношении «Вагнера» и людей Пригожина, всячески срывал многие договоренности, в т.ч. влияя на занимавшего тогда пост начальника тыла МО РФ Булгакова. Реально подставляя Пригожина перед Шойгу и как данность перед Президентом.

Тимур Иванов.

Потом началась СВО, и без «Вагнера» уже не обошлось. Но в определенный момент «снова взыграли старые обиды и всё кончилось тем, чем мы все наблюдали».

Проще говоря, знаменитый конфликт между Пригожиным и Министерством обороны был «завязан» на действия Тимура Иванова. В значительной мере, активная кампания с лозунгом «Шойгу, где снаряды?!» была направлена не против самого министра, а против его заместителя, который всеми силами тормозил снабжение ЧВК из-за личного конфликта.

Пост одного из каналов, связанных с ЧВК, сделанный задолго до ареста Тимура Иванова.

Более того: есть версия, что именно Пригожин инспирировал громкие расследования по поводу огромных богатств оппонента, которые регулярно появлялись в Сети. Неудивительно, что теперь говорят: гнев покойного главы «Вагнера» всё же догнал замминистра Иванова. Но кто знает, не приложил ли к ней руку его главный противник в Министерстве обороны?

Канал «Бриф» пишет, что «Иванов после смерти Пригожина активно занимался судьбой материальных активов главы ЧВК. Ходили разговоры, что Иванов требовал от Пригожина-младшего передать контроль над нефтегазовыми месторождениями в Сирии и алмазными месторождениями в ЦАР, которые контролируются ЧВК Вагнер».

Александр Пылев

Московский суд наложил обеспечительные меры на недвижимость, активы и банковские счета замминистра обороны РФ Тимура Иванова и его родственников.

«Все, что зарегистрировано на него и на его жену, а также на бывших жен и пятерых детей, включая приемных, все это имущество уже арестовано столичным судом в целях обеспечительных мер в случае признания Иванова впоследствии виновным», – рассказал собеседник ТАСС в правоохранительных органах.

23 апреля правоохранители прямо на рабочем месте задержали заместителя министра обороны России Тимура Иванова. Его обвинили в совершении преступления, предусмотренного статьей 290 (получение взятки в особо крупном размере) УК РФ. По версии следствия, Иванов вступил в преступный сговор с третьими лицами для получения взятки в особо крупном размере.

Басманный суд Москвы 24 апреля заключил Иванова под стражу. Суд арестовал также и Сергея Бородина, обвиняемого в соучастии при получении взятки Ивановым. По данным следствия, Бородин, находясь в дружеских связях с заместителем министра обороны РФ Ивановым, который курировал вопросы строительства и капитального ремонта объектов Минобороны, вступил в преступный сговор с третьими лицами, с которыми они объединились для получения взятки.

Иванов, которого называют самым богатым силовиком России, свою вину не признал. ФСБ заинтересовалось и доходами его семьи, в том числе его экс-супруги — светской львицы Светланы Захаровой.

После задержания Иванова его 50-летняя бывшая супруга Светлана Захарова пропала.

Сообщается, что Иванов в разводе с Захаровой с 2022 года. Бывшая супруга всегда вращалась в светских кругах. Сначала гражданка Израиля была замужем за миллиардером Михаилом Маниовичем, который признавался, что она требует от него на жизнь как минимум 50 тысяч долларов в месяц.

Материалы на задержанного замминистра обороны Иванова собирали пять лет. Он не мог не знать, что под него копают. Можно предположить: развод был необходим, чтобы перерегистрировать имущество на Светлану – как раз вот для таких ситуаций. Вторая причина – вывести ее из-под санкций.

Тимур Иванов — возможно, самый гламурный военный России. До войны в Украине он вместе со светской львицей и тогдашней женой Светланой Захаровой (Маниович) регулярно проводили отпуск в Сен-Тропе. На фото десятилетней давности Тимур Вадимович за рулем собственного Rolls Royce (оформлен на люксембургскую компанию, стоит 120 000 евро) катает Светлану по Лазурному берегу Франции, – пишут российские паблики.

Отсюда же вытекали мысли и о прозападной ориентации замминистра: «Тимур Иванов — очень прозападный человек. Уже будучи замминистра обороны и имея первую форму секретности, запрещающую поездки в страны НАТО, он сумел отметить свой день рождения на Лазурном берегу Франции».

В России Светлана Захарова вместе с отцом Тимура Иванова — Вадимом Ивановым является соучредителем (28% акций) компании «Кристалл Девелопмент», также ей принадлежит доля 33% в ООО «Частные технологии».

Иванов много лет вел роскошную светскую жизнь вместе со Светланой Маниович. В распоряжение журналистов в свое время попало множество счетов и чеков на аренду вилл (€120 тыс. в месяц), яхт (€90 тыс. в месяц), элитной недвижимости, организацию вечеринок по случаю дня рождения (€11 тыс. за вечер), массовую скупку антиквариата, брендовых вещей.

В настоящее время родственники и друзья Светланы Захаровой не могут связаться с ней и выражают озабоченность по поводу ее местонахождения. Появилась версия, что супруга могла быть задержана вместе со своим мужем. Правоохранительные органы пока не комментируют ситуацию.

Источники: ТАСС, Telegram- каналы ВЧК-ОГПУ, «Досье», Baza, ura.news, dzen.ru, lenta.ru.